Вопрос «учебной мотивации» постоянно звучит при обсуждении альтернативных школ. Ведь если нет оценок и обязательной программы для всех — как получится, что все ученики одинаково активно будут учиться?
Мы спросили нескольких петербургских школ, как они смотрят на процесс вовлечения ребят в учёбу, чем руководствуются.
Как вы мотивируете детей учиться? Или внешняя мотивация не нужна?
Центр позитивной педагогики Reggio school
У нас проблемы с мотивацией детей к проектной деятельности нет, потому что она ими инициируется. Мы даже не всегда успеваем воплощать все их задумки. Порой просто не знаем, как вставить в расписание все то, что они хотят.
Мотивация к посещению студий тоже в основном у всех сильная. Студии у нас возникли тогда, когда дети захотели какие-то предметы изучать отдельно. И ведущие студий им были уже знакомы. Это был тоже их выбор, поэтому мотивация здесь тоже дополнительная не нужна была. У новеньких школьников, для которых выбранные студии оказались данностью, всегда есть время и возможность распробовать это занятие на вкус или предложить что-то своё. Каждый ведущий группы или специалист студии в Reggio – это мобильный человек, принимающий детскую энергию. Занятие всегда проходит как диалог, все могут влиять на его течение. Если соблюдаются уважительные взаимоотношения и принимаются во внимание желания и возможности детей и педагогов, то специальная мотивация совсем не требуется.
mALTa | Семейная школа комплексного развития
Мы не мотивируем детей, вообще.
Это как раз та идея, которую мы закладывали в основу проекта. У нас вообще не школа, а пространство. По нашему опыту, если каждый из нас вспомнит себя и школьные годы, то наверняка у каждого из нас найдутся и вспомнятся 2-3 педагога, которых мы помним до сих пор, к которым тепло относимся, благодарны и почему-то предмет их любился больше и делался легче. Развитие личности происходит рядом с личностью, с которой:
а) комфортно и классно,
б) которая сама очень увлечена чем-то и рядом с которой становится просто интересно в чем-то поковыряться, что-то изучить, что-то попробовать, что-то сделать.
Поэтому работать нужно не с мотивацией детей, а с личностями, которые работают с детьми. Если взрослому интересно, если он увлечен, то рядом с ним организуется пространство этого интереса, в которое рано или поздно начинает погружаться ребенок.
Дети очень тонко чувствуют искренность и фальш. И им часто становится интересно рядом с человеком, которые увлеченно строит модели самолетов или решает задачу, потому что ему самому интересно, а не потому, что нужно взять и передать куда-то ( читайте “впихнуть в голову”).
Мы не мотивируем детей, мы создаем среду. Что для этого делаем? Мы находим классных людей, рядом с которыми интересно и помогаем им совместно с детьми обустраивать это пространство, ставить ориентиры, искать материал, взаимодействовать с ребенком, делать супервизии, когда мы не понимаем, что происходит.
Что делать их все-таки не хочет ребенок. Родители спрашивают: “Не хочет. Математику ещё хоть как-то решает, а писать вообще отказывается”. Или наоборот: “Книжки читает, а за математику просто с палкой не посадить”. Нужно просто приглядеться и посмотреть, в чем причина такого поведения. Потому что в личности заложено желание развиваться. Если в каком-то месте стоит блок, то что-то там произошло не так. Например, там может быть какой-то страх “не получится, не знаю, не умею”.
Может, какая-то психотравма: кто-то когда-то сказал случайно, проходя мимо: “Ты вообще не математик”. Или что-то попробовал и не получилось, а другой рядом засмеялся. Надо присмотреться, поискать, что стопорит человека, помочь ему с этим страхом что-то сделать. Может, что-то в среде не так, может, надо создать какую-то провокацию, в которой ребенок увидит практическое значение или необходимость освоить это знание.
Вот мне сейчас нужно построить мост, и для этого мне нужно знать величины, умножение. Там есть ряд простых вещей, если с ними человек сталкивается просто в среде, то он начинает двигаться, изучать.
Иногда формат подачи информации может быть не тот. Кто-то не успевает, а кто-то наоборот, быстро анализирует. Кому-то нужно чуть больше времени. У кого-то визуальное восприятие лучше работает, чем текстовое, а кто-то на слух. Тут важен диалог с ребенком. Задаешь вопросы, пытаешься понять.
Чтобы понять механизм возникновения мотивации и ее источник, можно с собой провести мысленный эксперимент: я так иногда говорю взрослым: “Слушайте, предложите мне, что Я сейчас могу такого сделать, чтоб вы ЗАХОТЕЛИ (вот не сделали одолжение, не “убегали от наказания за несделанное”, а именно ЗАХОТЕЛИ) сейчас, срочно, немедленно, брать тройной интеграл по контуру? Как я вас должна мотивировать? Расскажите мне”. Они говорят: “Мне не надо”. А чем у ребенка процесс отличается? Пока вы не столкнетесь с тем, что для вас это имеет какое-то жизненное значение, например, для того, чтобы купить сливы нужен тройной интеграл по контуру взять, только тогда вы ко мне придете и скажете: “Таня, я тут сливы не могу купить, мне тройной интеграл по контуру нужен”.
Но суть в том, что давайте не будем действовать наоборот, шиворот навыворот. Человечество училось от действия к формуле. Давайте детям дадим тот же путь пройти, может быть, чуть побыстрее, чем всё человечество шло, но этот путь важен.
Нужна. Без внешней мотивации ничего не получится. Внешняя и внутренняя мотивация — две части картины. У кого-то главная — внутренняя, а внешняя на подхвате, у кого-то наоборот — внешняя, а внутренняя подключается. Иметь высокие результаты по всем предметам с 1-го по 11-й класс только из внутренней мотивации — что-то из разряда фантастики.
Внутренняя мотивация тоже бывает разная. В чистом виде познавательная мотивация, когда мне просто в кайф решить задачу, встречается редко. Для таких детей у нас есть специальная форма поддержки: олимпиадные задачи, сложные проекты. Есть дети, у которых внутренняя мотивация связана с желанием быть лидером — со статусом, авторитетом. Тогда это командные формы работ, в которых находят себе роли все дети.
Почти все наши дети будут проходить тестирование в конце учебного года, и для многих это тоже мотивирующий фактор. Богатая образовательная среда (учебные игры, наглядные пособия, материалы) — внешняя мотивация, которая способствует внутренней.
Педагогика вся о мотивации. В школе нам часто отвечают на вопросы, которые мы не задавали. Надо очень тонко чувствовать, когда ребёнка надо «перевести за руку через реку», а когда дать время преодолеть трудности самому. Например, ребёнок с трудом читает. Это влияет на скорость понимания им заданий в других предметах, что, в свою очередь, сказывается на их выполнении. Здесь нужны дополнительные занятия для отработки беглости. И это ответственность взрослого, потому что он понимает цепочку взаимосвязей. Вопрос в том, как сделать этот процесс осмысленным для ребёнка. Какая это мотивация? Внешняя. Но она проторила дорогу внутренней — начал успевать в предметах. В целом педагогика очень интуитивна: здесь подхватил внутренний порыв, там создал условия и мотивировал.
Авторская школа KIT. Дом Гнома
Истинная, нейрофизиологическая мотивация — лишь одна. Это избегание негатива. Как раз её мы использовать не можем.
Думая о мотивации, первое, что мы делаем — идем от потребностей самого ребенка. Это не учебные потребности, это потребность в безопасности, в принадлежности, в личном пространстве, потребность быть услышанным, почувствовать связь с другими и т.д. Важно, чтобы был человек, который видит эти потребности и относится к ним с уважением, как к очень значимым вещам.
Мы налаживаем привязанность со взрослым, за которым хочется идти, потому что он может дать тебе обратную связь. И, мало того, что он тебе нужен, еще и ты для него важен. Сложные дети (у нас есть дети с аутизмом, например) часто боятся, когда их ругают. Но если ты на их стороне, ты их уважаешь, хочешь им помочь, твои слова воспринимаются. Очень многое делается просто потому что привязанность сформирована. Дети часто идут навстречу из любви, оттого что этот человек для них важен, ценен и интересен.
Второй важный момент — возможность вести за собой. Если человек чем-то горит, у него нет позиции “я хочу всех научить”, а есть другая: “я хочу показать интересные вещи, хочу продемонстрировать, как прекрасно жить в этом мире”.
В-третьих, мы налаживаем историю с принадлежностью. Если я стремлюсь принадлежать к этому сообществу, у меня должны быть идентичные ценности. Например, такой ценностью может быть развитие. Тогда я учусь в том числе и потому, что принадлежу к сообществу, для которого развитие в приоритете.
Порой дети учатся, потому что им ценно быть в этой школе. Может быть, им не очень ценно учиться вот этому, особенно сегодня, но им ценно быть здесь, и поэтому они готовы. В этом случае они не страдают – они учатся.
Также мы проводим тест “Мотивализ”. Он используется в геймификации и позволяет узнать, на каком языке с человеком говорить, что для него сегодня важно: спасать человечество или накопить себе золотых монет, что его мотивирует — лидерство или ограничение в комфорте.
Кроме того есть внутренняя мотивация, связанная с компетентностью, автономностью и принадлежностью.
Когда мы разрабатываем программы, обсуждаем детей, делаем игры — мы учитываем все эти факторы. Но от того, что мы много этим занимаемся, дети не бегут мгновенно сами учиться. Это вечный поиск компромиссов, потому что, если человек чего-то не хочет, значит он не хочет. И надо сказать: “Да, ты не хочешь, но мы учимся”.
Родители, между прочим, тоже приходят с некими ожиданиями, они хотят, чтобы дети учились, хотя бы иногда.
Собственно, так мы их и мотивируем. Изучаем матчасть, пытаемся создать определенную среду, и стараемся быть честными и искренними. Заодно проводим тесты и затем рассказываем родителям, что же мотивирует их детей.
